О чём люди думают в общественном транспорте?

Любая дорога – всегда немного путешествие. Даже если оно - всего лишь дорога с работы домой и длится 15 минут. Достаточно вспомнить, как приятно думается под монотонный стук колес в поезде. А ведь маршрутка, автобус или трамвай – тоже путешествие, хоть и не комфортабельное.

Если повезло оказаться у окошка или уж не совсем зажатым между толстенькой тетей с сумкой с продуктами и пузатым дядей с маслянистыми глазками, то можно отключиться от повседневных проблем и подумать о почти вечном. Например о том, что можно приготовить дома на ужин из пачки макарон и завалявшейся морковки. Или наоборот, настроиться на рабочий лад, перебирая в уме все вчерашние сплетни, которые рассказала Анна Ивановна из бухгалтерии про новенькую Анечку и не очень новенького Сашеньку из отдела закупок. Мысли медленно и вальяжно перетекают, сменяя друг друга. Философия семейного быта сменяется на философию быта любовного: правильно, хорошо Анечке с Сашенькой: они в люблены и их не волнует что дома только макароны и заветренная морковка. Им и вечером по слякоти в магазин доскакать вполне тепло и уютно, не то что тебе в осенних замшевых сапогах, таких красивых, но таких мокрых уже к обеду.

И ты хмуришься, радуешься, облегченно вздыхаешь или надолго замерев, смотришь в окно в такт своим мыслям. И пока на остановке в автобус не зайдет вредная бабулька из ближайшей поликлиники, весь автобус тихо погружается в дорожно - бытовую философию. Все вместе, но каждый наедине с собой.

Я на самом деле не знаю, о чем же думают люди. Но сегодня из плена кулинарных фантазий меня выдернуло прикосновение к руке. Я рефлекторно отодвинула руку: мало ли, кому метрового поручня мало - всякое бывает. Но руку кто-то настойчиво продолжал гладить. Скользнув взглядом по перчаткам, назойливо, но в то же время довольно приятно гладившим мои пальцы, я обнаружила хозяйку наглой руки. Передо мной стояла женщина средних лет и улыбалась, глядя куда-то сквозь меня. Ее улыбка была искренней и открытой, в глазах где-то на дне светились озорные лучики, и в то же время она была явно где-то не здесь – наедине с собой, а не в тесном автобусе.

Я решила, что вот она, наверное, думает о каком-то одном ей ведомом счастье. Я не стала убирать руку с поручня: мне было приятно, что меня сейчас как-то пусть иносказательно, ассоциативно, но сопоставляют с источником того самого счастья. И дождавшись своей остановки, молча вышла из автобуса. С мыслями о счастье.