Какую из планет солнечной системы вы бы посетили?

На старших курсах медицинского университета у нашей группы начался цикл изучения онкологических заболеваний. В первый день занятий я, будучи старостой группы, прибыла раньше, чтобы подготовить ведомости посещений и взять план занятий.

До начала лекций еще было время, и я решила выпить чаю. Заняв очередь в местном кафе, я обратила внимание на магазин париков. Красивые и блестящие волосы, модные укладки, всевозможные цвета и оттенки. Неожиданно стало жутко, когда пришло осознание, что вся эта красота призвана закрывать нестерпимые страдания, боль, отчаяние.

Каждый день обучения открывал глаза мне и моим друзьям на муки, которые переживают онкологические больные. Мы выходили после лекций и практических занятий как из тюрьмы на волю. Вездесущее ощущение боли, безвыходности, несбывшихся надежд тяжелым камнем давило на сознание. Морально курс изучения онкологии давался не совсем легко.

Через пару лет мы все успешно сдали выпускные экзамены, получили дипломы врачей и уже не вспоминали о тяготах обучения, но многие пациенты все же в памяти остались.

На онкологические диспансеры и больницы смотришь совершенно не так, пока к тебе не подобрался страх за себя или своих родных.

Рак женских половых органов – это диагноз моей свекрови. Я помню, как сидела со свекром в ожидании гистологии. Мой свекр достаточно сдержан в своих эмоциях. В тот момент он держался стойко, но глаза говорили все – страх, растерянность, ожидание самого худшего.

Несколько курсов лучевой терапии, другие методы лечения и непоколебимая вера сделали свое дело – болезнь отступила.

Когда мы забирали последние результаты анализов, в которых было все отлично, и покидали территорию больницы, все мысленно выдохнули.

Но, как оказалось, ненадолго. Когда у моей мамы диагностировали злокачественное перерождение шейки матки, я почувствовала себя в вакууме. Никому своих эмоций не показывала, держала все в себе, понимая риски, последствия и все остальные ужасы онкологии.

Согласие на операцию дала только я – мама и папа так и не решились подписать документы. До этого мама болела тяжелой формой аллергии – пищевой, контактной, медикаментозной. Никто никаких гарантий относительно прогноза операции не давал, только говорили, что нужно «резать».

Сейчас я помню только широкий подоконник и большое окно, в которое я смотрела, пока шла операция. Мне было плохо, тяжело и невыносимо страшно. Папа с сероватым цветом лица тихо стоял в стороне, но мы чувствовали поддержку друг друга.

Когда мой знакомый хирург, который проводил операцию, вышел и сказал, что все хорошо, я почувствовала, что мне лет 250. Ощущения и чувства от фразы, что твоя мама жива, словами передать невозможно!

А потом заболела моя любимая бабушка…

Бабушка – это даже не мама. Для меня это был человек, который олицетворял доброту, нежность, любовь, заботу, доверие, надежду, поддержку. С ней я могла говорить обо всем – о своих женихах, подружках, первой любви, поцелуях, неудачах, достижениях и планах на будущее.

Рак подобрался и к ней. Несмотря на стареющий организм, страшная болезнь не смогла одолеть организм, но убили ее гангрена и сепсис, которые возникли на фоне сахарного диабета.

Боль утраты донести словами не получается. Это вырванный кровоточащий кусок сердца, души, прошлого.

Говорят, что планета Марс – это скопление могучей, сильнейшей энергии, самая сильная планета солнечной системы. Я бы хотела посетить именно эту планету. Взять по маленькому сгустку той силы и мощи, наделить ею каждого обреченного больного, подарить шанс на выздоровление, дать колоссальный заряд для встречи с врагом лицом к лицу, выстоять и не сломаться.

Что стоит это Марсу? Ничего! Я верю, что моя мечта трансформируется в инновационные достижения медицины и фармакологии. Возможно, именно Марс наделит неукротимой энергией и силой молодых ученых, онкологов и врачей других специальностей для успешной и беспроигрышной борьбы с самыми страшными болезнями всего человечества.

Я верю!