Самая безумная вещь, которую вы когда-либо сделали?

Меня воспитывали строго, из подростковых лет я вынесла убеждение, что в отношениях полов инициативу должен проявлять именно мужчина, от женщины требуется вовремя сказать "Нет" или "Да". Этих принципов мне вполне хватало лет этак до 38-ми, когда меня угораздило влюбиться, как школьницу, в человека, чьё изысканное вежливое обхождение я приняла за особое внимание к себе. Всё было очень искренне и ярко, но вскоре он отказался от общения со мной. Тому были причины, на которые не обращаешь внимания, когда любишь, а когда рассуждаешь разумно, они непреодолимы.

Я отступилась, подчиняясь расхожей мудрости "Насильно мил не будешь". Мои эмоции остаются за кадром. Много раз меня тянуло просто прийти хотя бы издалека посмотреть на него, но законы, установленные нами для себя, куда жёстче драконтовских. Однако я считала нужным иногда писать ему поздравительные фразы в сети - ведь мы говорим "С праздником!" очень многим людям, даже тем, к кому не испытываем особой приязни. Он не отвечал. Ответил только один раз, что очень болен, всё случилось внезапно и осталось несколько месяцев; чтоб я больше не писала.

Я не поверила сначала, настолько всё было нереально и лучше было воспринять это известие как злую шутку. Решилась съездить к его дому утром, увидеть, как он уходит на службу (он продолжал работать, спешил закончить проект). Он не заметил меня, а я успела рассмотреть всё. Резкую потерю веса, тусклые волосы, бледность и усталость походки. Болезнь была правдой.

Не зная, что делать, как реагировать, я осознала, что ревную - дико - впервые в жизни, ревную к смерти. Вспомнила, как однажды, когда я торговала цветами, пришла молодая женщина и купила целую упаковку роз. У неё только что разбился на трассе муж. Я поняла, что категорически не желаю дарить цветы мертвому. Лучше подарить их живому.

Ругая себя за идиотизм, я всё-таки купила розы и оставила букет у его двери. Не знала, как иначе показать, что чувствую.

Ничего не изменилось в наших отношениях; не может измениться то, чего нет. Но прошло уже гораздо больше времени, чем отмеренный врачами квартал. Этот человек жив до сих пор и, кажется, здоров. Не знаю точно, ведь мы не общаемся. Я не
могу выйти за пределы стен, построенных в своём сердце.