Как обрадовать пожилого человека?

Вдумайся, что пожилому человек радостью встает? Предстает картина: лишек сентиментальная, виды знававшая, преклонных лет душа. Так мало хочет: внимания, краюшку, хоть чёрствую, плевать, обиде в сердце старика не разгореться; заботы, кровной, можн...
Отступим, у каждого всё это отчеканено на корке, и совесть каждого решит, как в своё время будет надо с этим поступить.
Не станет "открытием Америки" тот факт, что старики сетуют об упущенных годах, точнее - о возможностях, коими последние не смогли, или, быть может, не утрудились воспользоваться.
И предстает картина серых будней стариков: собравшись, кому еще пока начертано пожить, один другого краше говорит, но речи эти красят душу в черный. Что тут скажешь, жалеть о том, что быть могло, ведет всех стариков в глухое дно, и в голове теснится, сводящий с ума, тихий шепот меланхолии. "Мрачное помешательство". Пенсионер пребывает в печальном, подавленном настроении, не мотивированном или недостаточно мотивированном внешними обстоятельствами.
Обдумав это всё, утрировав до нельзя и, вновь обмозговав, не грех от хвори этой и лекарство прописать. Всякий годен свой рецепт издать, позволено неравнодушным нос в дело лекарей совать и к вареву ингридиенты добавлять.
Что по мне, подкину я такое составляющее. Возьму ломоть счастья, такой большой, как "окно в Европу". Разделю его на много маленьких кусочков радости. Встретят первый из сих, не узнают они его в полусне, но как сознание проснется, вдруг поймут, что пропустили миг, пускай случайной, незначительной, но радости и тот момент, где стоило моментом то бы насладиться. Подумают, что странно, что за сего, кусочек этот, никто награды и не попросил, заулыбаются украдкой, просияют, но очень скоро мрака пелена остудит пыл.
Что здесь важно, лишь то, что подселилась к меланхолии соседка. Такая маленькая-маленькая, невзрачная простушка. Сидит в углу себе, молчит. И помешательству нет дела до нее. Потом соседки станет две, придет жилье делить и третья, а вот четвертая матрац несет к стене. Пройдет, хоть, может, и довольно много время, но соберутся все кусочки, возьмутся за руки, обнимутся покрепче и вновь станут одним таким крепким ломтем счастья и не останется места для печали.
И всё это, как бы сказал Сова: "Безвозмездно - то есть даром!"