Почему мы так любим старые фильмы?

Заходишь в кино с друзьями – и все считают тебя снобом… Почему? А потому, что в свои двадцать лет смог оценить, что кино хоть и создавалось как развлечение, а выросло до искусства. И нет никакого желания смотреть, как режиссер пытается удержать нас не сюжетом, а обнаженным телом – причем вовсе не эстетического уровня Феллини, а так, «лишь бы показать сиськи», – или экшеном, как будто режиссер считает, что «экшн» и «сюжет» – это одно и то же.

Чем больше пошлости и туалетного юмора, тем лучше. Другой вариант – это удивить зрителя ярким поворотом в стиле Чака Паланика, но настолько это надоело, что уже в самом начале просмотра понимаешь, что главный герой – очередной социопат-шизофреник, а значит, он говорит сам с собой, душит сам себя и надевает женскую одежду.

А что было раньше? Сложно сказать, что считается старым кино. Я восхищаюсь «Похитителями велосипедов», «Метрополисом» 1928 года, всеми фильмами Тарковского, ранним Соловьёвым, я обожаю старого Вуди Аллена и Годара, я люблю Михаила Ромма и все фильмы по сценариям Шпаликова, еще обожаю Феллини! А как же не отметить первые фильмы Шьямалана – любой, даже невероятный киноман удивится его повороту, ибо иначе никак. Очень тонко чувствующий сцены в фильмах.

Очень разношерстный список «любви» вышел, но есть ключевое. В каждом из этих фильмов есть искренность и настолько педантичная продуманность в сюжете, что каждое слово, каждый взгляд ведут нас к раскрытию характера главного героя, каждая художественная деталь в комнате расскажет о том, кто ее обитатель.

А сколько добра в этих фильмах? Даже через глубокую призму боли они не показывают грязь и пошлость – даже на самом дне, в самом эпицентре отчаяния мы видим надежду. В мире, где всё настолько тяжело и постоянно приходится бороться, так необходимо убегать от реальности! Кто-то выбирает алкоголь и наркотики, а такие, как мы, выбирают кино – старое, но ни разу не устаревшее. Каждый раз открываешь и видишь всё по-новому, даже когда можешь цитировать главных героев.