Влияет ли аристократическое происхождение на сущность человека?

- Донасьен, а что ты прячешь за этой шикарной ширмой? - со смехом спросил Филипп.
Маркиз улыбнулся. Нехорошо улыбнулся.

- Ах, Филипп, твоя страсть считать косточки у чужих скелетов в чужих шкафах не доведет тебя до добра. Но, - продолжал он - Но я один из тех редких индивидуумов, кто может ответить честно на неприглядные вопросы.. В том числе, и об этой ширме.

Маркиз выпил до дна свой бокал и щедро плеснул себе еще из бутылки, стоявшей на его столике.
- Мсье Ломбарке, за этой ширмой я прячу плети и кнуты, кляпы, маски и всевозможные розги, а еще полный инструмент для воплощения самых извращенных сексуальных фантазий! - провозгласил маркиз и выпил второй бокал вина. - Что, не верится?
Филипп, давно знавший маркиза и его причуды, особенно развязный язык после хорошего вина, снисходительно улыбнулся. Он так забавен, этот Донасьен!
- Не верится? Боюсь, я плохо тебя понимаю, Донасьен.
- Филипп, - отеческим тоном произнес маркиз, - мы..ик... оба понимаем, что мое происхождение не даст тебе повода, как впрочем...ик....и никому другому утверждать, что я маниак. Мои корни, глубоко аристократические, ни коим образом не позволяют компрометировать меня в глазах общественности.
Донасьен с трудом встал, пошатываясь и направился к ширме.

- И в этом главная ваша ошибка, Филипп - заплетающимся языком продолжил маркиз. - Ведь, - он встал рядом с ширмой и ухватился за нее, что бы не упасть - Ведь мои благородные корни совершенно не исключают моего внутреннего неблагородства и грязи. Маньяк... и он тоже может быть аристократом.... - с этими словами он толкнул ширму.

Ширма упала. Филипп вскрикнул. Маркиз де Сад расхохотался как безумный...

-