Если бы в радуге был еще один цвет, то какой?

Радуга и без того щедро одарена цветами, но если бы сама Вселенная позволила добавить ещё один оттенок в этот небесный спектр, то пусть бы это был цвет надежды. Не ослепительно-яркий, а нежно-прозрачный, с перламутровым отливом, он бы появлялся не всегда, а лишь после самых сильных ливней, обещая, что даже после самого бурного ненастья обязательно выглянет солнце.

Он не вклинился бы нахально между оранжевым и красным или синим и фиолетовым, нарушая хрупкий баланс. Он родился бы где-то за пределами видимого спектра, доступный лишь периферическому зрению, как намёк, как шепот тайны.

Восьмой цвет радуги говорил бы о том, что мир гораздо шире и многограннее, чем мы можем себе представить. Он был бы цветом мечты, тайны, потенциала, напоминая нам, что всегда есть что-то ещё, что-то волшебное и неизведанное, ждущее своего часа.

Этот цвет символизировал бы не что-то конкретное, а скорее, пространство между словами, чувствами, мыслями. Он говорил бы о безграничном потенциале, о том, что всегда есть что-то ещё, неизведанное и чудесное, ждущее своего часа.

И глядя на него, люди бы на мгновение замолкали, ощущая, как в их сердцах рождается трепетное чувство бесконечности и надежды.