Самая безумная вещь, которую вы когда-либо сделали?

Безумностей в наших жизнях много. Кто утюг не выключает, выходя из дома по утрам - для остроты ощущений, конечно же; кто женится или устраивается работать учителем в муниципальную школу. Следуя словам одного не слишком адекватного игрового персонажа, безумие - точное повторение одного и того же действия раз за разом, в надежде на мало-мальские изменения. А выходит, что их - изменений, то есть, - нет и не будет.

Но это все вода, словоблудие и желание потрепаться на околофилософскую тему, а история-то дальше.

«Недалекие, значит, восьмидесятые» - обычно так начинается какой-нибудь худо-бедно снятый артхаус, который никто не смотрит. Но эта история без этих самых трех слов не та самая история, потому что соль - изюминка, имею в виду, - именно в них.

Итак... Недалекие, значит, восьмидесятые. Самый разгар сексуальной революции, трепыхания цветоголовых хиппи и политические катаклизмы. Разве можно придумать почву для безумств лучше, чем эта? Почти опасные девяностые, но несовсем; довольно близко к новому веку, но по реальному положение вещей не дальше шестидесятых.

Безумства. У-у, хорошо звучит.

На то время я учился в университете, имени которого сейчас и не вспомню. В самом деле, университет имел имя, но не банальное, типа «учебное заведение имени Тьюринга» (что не означает, что Тьюринг хоть чем-то плох), а свое собственное имя - Мясорубка.

И я не стану объяснять, почему помещение с нежно-желтыми стенами названо таким преотвратительнейшим образом, иначе это будет вовсе не «та» история и начинаться ей стоило бы с каких-нибудь иных слов.

Все знают заведения подобного типа.

Со стариками-консерваторами, у которых будто бы проклюнулся девственный пушок на пятнистой лысине, с молодыми милыми студенточками, ради которых все и идут учиться вместо скорой работы. С дисциплинами, которых в данный момент уже нет в образовании вовсе.

Все началось здесь потому, что в нежно-желтых стенах Мясорубки мне поступило предложение, от которого не было и мысли отказаться, а именно - поездка на противоположный край страны, а там, быть может, и рейс на торговом судне в качестве наемных рабочих. Перспектива работать меня не прельщала совсем, а вот укачаться до потери пульса и чувства ориентации и поблевать в открытое море - более чем.

И я, понятное дело, согласился.

Мы с двумя приятелями отправились наутро следующего дня, предварительно эффектно поругавшись со всем преподавательским составом Мясорубки и хлопнув на прощанье дверями так, что те почти слетели с петель. Громко, революционно, беспрецедентно! Нас явно запомнили.

Одни милые студенточки считали, что у нас трудный период в жизни.

Другие - что мы задолжаем мафии и теперь вынуждены скрываться.

Вмиг обросшие сединой преподаватели решили, что мы зажрались от хорошей жизни.

А мы просто пустились путешествовать и ни о чем не беспокоиться. Ну, и быть может преподаватели были немножко правы.

О наших странствиях можно выпускать книгу, однако вы точно уже читали что-то похожее у битников - они как будто бы учились в нашей Мясорубке и подглядели все наши истории, завоевав на них свою популярность! Но я человек неконфликтный, а потому судиться с ними за правду не буду - может, мы ели одни грибы и принимали один бензедрин?

Ошеломляюще-чувствительное путешествие, оставившее на коже страны свои отпечатки. Мы многое пробовали, ошибались и брались за другое. Глупостей и неосмотрительностей совершено слишком много для трех жизней. Кажется, даже на четырех разделить без остатка не выйдет.

Но главный вопрос состоит с том, что было самое безумное. Путешествие? О, нет; в мое время такие поездки были в порядке вещей и ничем не отличались от похода в клуб сейчас. Поиск себя самого, друга ближнего, который куда-то подевался с ключами от твоей машины.. Пробежка голышом через весь город? Вряд ли; острая нужда не может считаться дурной выходкой. По нужде же!

Думаю, самое безумное было то, что в один день я продал свои стертые от долгих хождений ботинки, чтобы купить билет на поезд.

А в вагоне подхватил грибок, разгуливая даже без носок. Вот ведь незадача, да?

Больше я таких безумств не допускал.