Если бы в радуге был еще один цвет, то какой?

Я – стилист: создаю людям образы. Не из корысти. Просто противно быть рабом клиента.
У меня много друзей. Они разнолики и готовы на всё. Никакие пожелания моих жертв, советы, вопли о пощаде не принимаются. Я – не салон красоты. Сам человек, текстура его кожи, естественное расположение его прядей волос, форма бровей – всего этого достаточно для озарения.
Могу за 40 минут превратить сорокалетнего менеджера среднего звена в звезду стиля Visual kei, блистающего изумрудными прядями. Мне даже казалось, что для меня уже не существует никаких ограничений. Но это было ошибкой. Однажды я постиг, что мне не хватает материала – красок в их метафизическом смысле. Это состояние можно сравнить с ущербностью языка, который, развиваясь, жадно требует свежих слов. Появляется новое значение, а фонетической формы для него нет.
Представьте: я выучил свой словарь наизусть. Куда теперь? Неужели замолкнуть? Ведь теперь мне и бирюза не бирюза, и нефрит не нефрит. Приелись, потеряли остроту.
Многим знакомы управляемые сны. Уж Бог знает, для чего они – сновидцы – это делают. Меня же в осознанных снах интересовало лишь одно: добавить страниц в хрестоматию цвета.
Во время первого же моего трипа попадаю… Как жаль, господа, что не могу отослать вам скриншот этого места! (Разве что на адрес морфей@gmail.com)
То, что видел Ньютон, расчленяя солнечный свет, – угрюмая кладбищенская палитра в сравнении с тем, что узрел я. Там не было цветов привычной гаммы. Ни одного. Визуальное содержание моего окружения не просто озадачивало мои очи, вся эта красочность строилась по иным законам.
Глаза не верили мерцающим вокруг меня всполохам. Но всего пара ночей в похожих местах научили меня структуре расположения «нот». И вот у меня появляется новый фаворит: селицея – так называется одна из оцепеняющих меня красок.
Селицея – это обратная сторона радуги.
Это кровь, которая еще не извлечена из вены. Когда медсестра вкалывает шприц пациенту, кровяная субстанция моментально вступает в контакт с кислородом, образуя красную жидкость.
Селицея сочетает впечатление от удесятерённой магии фиалки с воздействием изумруда. Вообразите самый сверкающий изумруд и помножьте силу его воздействия раз в 15. Прибавьте к этому, что созерцание, недоступное в пределах системы RGB, дает ощущение полного осознания пространства и времени. Цвет проникает в тебя и решает все твои сомнения.
Отныне на этой планете лишь я знаком с иномиром красок. Для ви́дения мне уже не надо закрывать глаз – я освоился с незримой никем другим палитрой и могу в любой момент переключить восприятие из обычного в визионерское. Мои подружки с новыми селицеивыми кудряшками, прядками или соответствующей подводкой ресниц по-прежнему воспринимают мою работу как должное. «Спасибо, – говорят. – Очень классно».

Жалко, что они пока не ви́дят – остаются всё ещё в рамках дежурной гаммы: «Как называется этот оттенок?». – Отвечаю им как есть. – «О! Селицея это супер!» – журчат мои приятельницы.